[AVA]http://sg.uploads.ru/m40Zi.png[/AVA]
Элизабет Эш была жутко везучей на всяких идиотов, которые норовили испортить ей праздник. И одним из таких идиотов оказался Маккри. Живой, невредимый, обросший, как последнее чучело, но все тот же Джесси Маккри, который черт знает сколько лет назад сдал их, как будто бы ничего и не было. Лиз накрутила на длинный аристократичный палец пепельно-белую прядь, задумчиво покусывая щеку, пока Боб с особым пристрастием перезаряжал пушки на собственном предплечье.

- Ты же прекрасно знал, куда лезешь, Маккри,  - смакуя фамилию на кончике языка, протянула молодая женщина, когда Боб молча поднял голову и несколько раз моргнул зелеными светодиодными глазами, надевая свою очаровательную шляпу, - чего тебя сюда нелегкая принесла? - о развале Овервотч слышал весь мир, казалось, заседание ООН и заключение акта Петраса проводилось в прямом эфире. Об этой ситуации знала и Эш. Тяжело быть криминальной багемой и при этом не иметь представления о ситуации на мировой арене. Приходится быть в курсе. Шум снаружи заставил Лиз выгнуть изящную бровь дугой, а затем подняться на ноги,чтобы выглянуть из собственной палатки, натянутой между двумя крупными скалами для того, чтобы исключить нападение с воздуха. На улице смеркалось, в пустыне такое постоянно, сумерек почти нет. Но даже сейчас, в полумраке темно-красного вечера можно было заметить довольно выгнутые в презентабельной улыбке губы. Боб мгновенно вырос сзади. Иногда Лиз напрягал этот омник, но по большей части он был куда более полезен, чем добрая половина банды Мертвецов. Изящно шагая по высушенной изнуряющей жарой земле, Лиз сняла шляпу и всучила ее в руки какому-то парню, стоящему рядом, из-за чего копна из белоснежных волос выскользнула из-под сдерживающих ее шпилек, прикрыв плечи и шею ровным блестящим пластом. Улыбка непроизвольно стала шире, когда кто-то врезал Маккри в челюсть, а внушительный хруст мог бы заставить непривыкшего человека поморщиться. Глаза сверкнули, когда ковбой заговорил.

- У Лиззи, - сладко протянула женщина, забирая у отряхивающего руку после удара бандита револьвер. Молча отдает Бобу, уж он-то об этом позаботится, - билеты в первом ряду, Маккри. Или тебе больше нравится иначе? Милый? - брови театрально приподнялись, когда Лиз присела рядом, твердыми пальцами сжав колючий мужской подбородок, - Сладкий? Любимый? - женщина сморщила нос, большим пальцем стирая с уголка мужских губ каплю крови, из-за чего она небрежно размазалась по щеке, оставляя за собой темный бордовый развод. Сладкая, чересчур приторная улыбка не пропадала с лица даже тогда, когда Лиз размахнулась и наотмашь отвесила Маккри звонкую пощечину так, что у самой ладонь заболела. Но Эш - ни слухом, ни духом, только встала, сложив руки на груди и глядя на жалкого Маккри сверху вниз.

- Ну, Джесси, - прощебетала женщина, дав себе слабину и на мгновение глубоко рассмеявшись, но глаз со своего старого друга не сводя, - расскажешь мне хотя бы одну причину, по которой я не должна пристрелить тебя прямо сейчас? - за узкой женской спиной послышался одобрительный гогот, который Эш даже не думала успокаивать. Пусть наслаждаются минутным триумфом, все равно Маккри - весь ее. Даже если она захочет его пристрелить, то сделает это со всей страстью и огнём, с каким когда-то они спали в одной постели. Но обида у Эш сидела где-то глубже, чем тупое детское чувство, заставившее ее тогда потерять хваленую бдительность и поддаться на жалкие уловки и провокации.

Предательство не прощают, Маккри. Особенно в семье, где каждый бродяга с большой дороги и бандит, имеющий на поясе не по одному ножу.

- Не похож ты на подарок к Рождеству, - цокнув языком и пропустив длинные каштановые волосы сквозь пятерку утонченных пальцев, Эш крепко сжала их в кулак, повернув худую голову вверх на себя. А затем, глубоко вздохнув, добавила: - банта не хватает.

Отредактировано Elizabeth Ashe (2019-02-17 10:47:51)

[AVA]http://sg.uploads.ru/m40Zi.png[/AVA]

Эш словила этот взгляд. В нём читалась безнадёга и... отчаяние? Боже, Маккри. Если ты так убивался после того, как сдал нас, то тебе место на небесах, как святому великомученику. Лиз бросает многозначительный взгляд на Боба, когда Маккри решает с ним заговорить. К сожалению, омник не говорит, но у него и без того богатая и всем ясная мимика для того, чтобы выражать эмоции. Боб скрипнул, переведя взгляд зеленых глаз на женщину, а Лиз всего лишь сдунула упавший на глаза локон белоснежных волос. А Маккри все чесал языком. Говорил и говорил. Господи, ты всегда слишком много болтал. Эш даже доверчиво приподняла свои точеные брови, заглянув в честные карие глаза, а затем ослабила хватку, скользнув прохладными мягкими пальцами по колючей щеке, развернув ладонь тыльной стороной и... сделав лёгкое поглаживающее движение?

- Джесси-и, - промурлыкала Лиз, куда более мягче заглянув в давно знакомые глаза, - ты никуда отсюда не уйдёшь живым, - пальцы, будто бы в подтверждение этого простого факта змеиной хваткой тут же сжались на жилистой шее, приковав и без того уставшего и обессиленного мужчину к деревянному столбу. Крепко сжав зубы, Лиз ударила первой. Кулаком, крепко сжатым кулаком по челюсти, нанося удар за ударом, чтобы этот ублюдок, этот сукин сын прочувствовал то, как сильно Эш была зла. Как больно он смог ей сделать. Как не стоит злить Элизабет Эш. И что можно за это получить. Удар, ещё один, крепкий хруст, - кажется, это был нос, - на глаза опустилась чертова пелена, пока Лиз за руки не оттянули металлические ладони. Лохматая, взбешенная, в абсолютной ярости, как осатаневшая собака, она смотрела на Маккри таким взглядом, будто бы могла действительно его прикончить, если бы не Боб, вовремя её оттащивший.

Ладонь, выпачканная в чужой крови, со сбитыми костяшками болела и ныла, но Лиз было откровенно наплевать, она всего лишь встряхнула ей, разминая нудящую кисть, после чего выпрямилась, смеряя Маккри ядовитым  и желчным взглядом, сглотнув и запустив свободную руку в гриву из белых волос, чтобы пригладить их. Боб взволнованно перевёл взгляд на потрепанного жизнью и Эш Джесси, а Лиз только прорычала что-то неразборчивое, едва ли сдерживаясь от того, чтобы не допинать этого обмудка ногами. Ты же леди. Распрямила плечи. Поправила на этих же плечах кожаную жилетку, сжав ярко-красные губы. Перевела дыхание.
- Ко мне его, - прорычала до сих пор находящаяся на грани Эш, тряхнув светлыми волосами, глядя на переминающихся с ноги на ногу сослуживцев, едва ли не взрываясь от снова нахлынувшей ярости, - я неясно выразилась? - сквозь сжатые зубы процедила женщина, сверкнув алыми глазами. Она снова глянула на побитого Джесси. Сделала вид, что ей наплевать, из-за чего волосы взметнулись в воздух от резкого разворота и широких шагов в свою палатку.

Полы тканевого входа взметнулись в воздух, когда Эш, как обозленная гарпия, влетела внутрь. Руки тряслись от озлобленности и пышущего жаром гнева, всё тело трясло от ужаса. Лиз толком не задумывалась о том, как Маккри отвязали и снова притащили сюда, только молча просверлила взглядом каждого, включая Боба, чтобы те незамедлительно покинули её личное пространство. Маккри впихнули сюда лицом вперёд, тут же свалив около стенки, пока Лиз несколько тупых мгновений стояла и просто смотрела на него. Ярость начинала отступать.
- Нахрена ты сюда припёрся? - выплюнула как ядовитая змея женщина, снимая с пояса флягу, - жить надоело, Маккри? - пробка, откупорившая сосуд с прохладной водой стучит о стенку фляжки, а затем опустилась на импровизированный пол рядом, осторожно поднимая приносящую одни беды голову ладонью. А второй поднося горло фляги к губам. Развязывать она его не стала бы. Больно сильной была та обида, которую Маккри оставил ещё много лет назад. И ему ничего не помешало бы тогда уйти туда, куда глаза глядя. Эш этого не хотела.

[AVA]http://sg.uploads.ru/m40Zi.png[/AVA]

Лиз на минуту остановилась, глядя на разбитый нос и на кровь, испачкавшую верхнюю губу. Как-то особо не думая получается следующий жест: из нагрудного кармана жилета вытаскивает белоснежный хлопковый платок, облокотившись на стенку, смачивает его в воде. Какое ужасное расточительство - тратить воду на такую жесть в пустыне, казалось бы, но сейчас это не слишком волнует Эш. Не дрогнув даже уголками губ, закручивает плотную крышку на фляге, безразлично отбрасывая её куда-то в сторону. Плотно сжатые губы и сдвинутые на переносице брови - Лиз крайне сосредоточена, когда осторожным движением стирает кровяные разводы на лице, задевая при это свежие гематомы и лопнувшие маленькие царапины. Недовольно рыкнула, пытаясь стереть запёкшуюся кровь с жесткой бороды, будто бы ребёнок, у которого не получалось выводить красивые буквы в прописи.

Маккри был прав. Развал Овервотч Эш отметила со своими ребятами с виски и зажаренным поросенком в яблоках - такой роскошью шиковали они нечасто, но учитывая столь скудное количество реальных людей в её подчинении хватило всем. И на воспоминания тоже. Будь на её месте семнадцатилетняя Лиззи Эш, давно бы заробела и залилась пунцовым румянцем, несмотря на весь свой колкий норов. Но сейчас Эш была слишком глубоко похоронена под уродливым рубцом обиды для того, чтобы так просто забывать кучу издевательств. В том числе и ту ситуацию с допросом в Овервотче. Кто знает, возможно, не было бы её, и Лиз бы куда более радушно приняла незваного гостя. Эш ругнулась.
- Твоя борода, - сдерживаясь от нецензурной брани, которая уже давно вообще-то разрывала голову, - только, твою мать, хуже делает, - вообще-то хуже делали её кулаки, но вспыльчивая и упрямая Эш бы этого все равно не признала, из-за чего рычала и твердолобо стояла на своем. Раздраженно, как кошка, фыркнув, Лиз с трудом удержалась от того, чтобы не посоветовать Маккри закрыть его поганый рот.

И даже сейчас улыбается. Своей фирменной паршивой улыбкой, которую Эш после его взятия терпеть не могла. Потому что она была на каждой фотографии, с каждого листа бумаги на неё смотрела эта улыбка, из-за которой у Лиз постоянно чесались кулаки. Улыбкой, на которую много лет назад слишком быстро купилась, хотя нужно было слушать мозг. Женщина выгнула губы в недоверчивой гримасе, прежде чем поднять брови вверх. На мгновение в голову Элизабет Эш закрадывается мысль, что она недостаточно сильно приложила его в голову, из-за чего тут же ощетинивается на следующую фразу:
- Ещё раз так меня назовёшь, можешь попрощаться со своей второй рукой, - прорычала Маккри в лицо, из последних сил держа себя в руках, чтобы Джесси не прилетело по лицу ещё раз, Эш, схватив его за воротник. Идиот бессмертный. Эш быстро остыла и хмыкнула, осторожно потянувшись тонкими пальцами к заднему карману джинс, нащупывая в нём... пулю? Оказавшись в опасной близости от Маккри, Эш тут же вспыхнула, рывком схватив пулю пальцами и отшатнувшись от него, как от прокаженного. A-s-h-e. Глупая шутка, или тебе действительно жить надоело, ковбой недоделанный?

У неё не было толком времени рассматривать так называемый подарок, из-за того, что Лиз, недолго думая, схватила чёртов нож с ремня, одним тяжелым движением разрезая сковывающие руки верёвки и в эту же минуту поднимаясь на ноги.
- Хочешь валить сейчас - катись на все четыре стороны, - огрызнулась на Маккри женщина, сжимая в ладони теплую от контакта с кожей пулю, понимая, что Джесси сейчас ходит по невероятно тонкому краю, - но чтобы духа твоего больше в Аризоне не было, ублюдок, - потому что кто знает, повезёт ли тебе так же в следующий раз. Эш шипела, как злая кошка, держа Маккри на достаточной дистанции от себя. Ещё бросится грудью на нож, - придурок чёртов, - ему же уже нечего терять.

[AVA]http://sg.uploads.ru/m40Zi.png[/AVA]

Эш смотрела на поднимающегося Маккри, на Маккри, который ощупывал переносицу, явно как-то поврежденную твердым кулаком. Шаг, сделанный в сторону выхода из палатки заставил женщины хмыкнуть и презрительно поджать губы.
- Я всё просрал, Эш.
- Вот именно, Маккри, - в тон отвечает Лиз, тряхнув густой гривой из белоснежных волос, - ты всё просрал. Разбить доверие Эш, тем более полученное таким колоссальным, титаническим трудом - вот, в чем Маккри был мастер. И где гарантии, что он не уйдёт снова, если Эш ему сейчас, вопреки всем своим моральным устоям и принципам, поверит ещё один раз и даст ещё один шанс? Хотя все свои, полученные легальным способом шансы, он уже давно просрал. Изогнула губы в опасной эмоции: играешь с огнём, Маккри. Бродишь вокруг дикого, голодного зверя. Неужели тебе не хватило? Холодные металлические пальцы касаются тёплой ладони, брови Эш медленно ползут вверх, открывая на лице эмоцию чистейшего удивления, из-за которого нож со звонким ударом падает на пол.

Эш смотрит ему прямо в глаза, дерзко вздёргивая подбородок, как чистокровная кобыла, у которой одна родословная длиною в жизнь. Её бы продать на хорошем аукционе, не будь такой дикой и невменяемой. Слушает его и понимает, с какой скоростью набирает внутри обороты её только утихомирившаяся злость, которую она с трудом держала в железных вожжах.
- Меня не нужно защищать, - процедила Элизабет, вперив в него взгляд, колкий и острый, как хорошо наточенное лезвие ножа, - тем более, мне не нужна защита от тебя. Эш было больно и обидно каждый раз, когда она вспоминала, как им пришлось разойтись с Маккри. И отчасти Джесси был прав, Мертвецы его бросили там, на разборки с властями. Хвалёная семейка оставила своего члена там одного. Оставила в этой куче дерьма. И ты тоже, Эш.

Первое время Эш делает шаг назад каждый раз, когда Джесси делает шаг к ней. И так до тех пор, пока поясницу не подпирает деревянный стол. Будь её воля, она бы и его сдвинула, но тот, скотина, был чересчур тяжелым и Эш уже несколько раз пообещала самой себе в голове сжечь его к чертям собачьим при первой же возможности. Ненавидела антиквариат. Забитая в угол женщина становится беспомощней с каждой секундой, когда тяжелые мужские руки ложатся на узкие плечи. Лиз высчитывает у себя в голове долгие несколько секунд, сжимая зубы. От Маккри пахнет табаком, дешевым виски, кофе и железисто отдает кровью, и это всё отдает таким родным, что Эш просто не выдерживает. Когда напряженные плечи обмякают, а Эш на удивление позволяет себя обнять, хотя буквально минуту назад готова была голову откусить, в палатке повисает комфортная тишина.
- Я скучала, ковбой, - прямо и честно, как выстрел в голову. Но это всего лишь значит, что Эш взяла и перешагнула через собственные принципы, давая Маккри второй, на этот раз последний шанс.

Лиз крепко сжимает пулю в ладони, поднимая руки на широкую мужскую спину, прежде чем стыдливо закрыть глаза. В банде её вряд ли поймут. И это решение вряд ли примут. Но сегодня канун Рождества, наверное, время для очередного чуда? Признаться, Эш абсолютно не верила в чудеса, но была слишком падка на любые человеческие эмоции, которых явно не хватало в детстве.
- Сильно болит?

Отредактировано Elizabeth Ashe (2019-02-17 17:48:06)

[AVA]http://sg.uploads.ru/m40Zi.png[/AVA]

Лиз ни за что бы не дала себя клеймить под Овервотч. Всё равно, что пытаться обуздать дикого мустанга: дух свободы кипит в каждой клетке у этой женщины, поэтому она бы ни за что не дала никому обрезать себе волосы и обуздать. Никогда бы не позволила сесть себе на спину и свесить ножки. Не может ходить строем и молча выдерживать бесконечное военное издевательство, когда ужасно чешутся кулаки. Эш не умела работать в команде таких же солдатиков, какие однажды чуть ли не прикончили Маккри. И не верила, что Маккри смог стать таковым. С другой стороны, некоторое время назад Мертвецы и Джесси были всем, что у Эш в принципе осталось. Лиз долгое время не могла собраться нормально с головой. Овервотч удалось словить её спустя три года бесконечных пряток.

Она тогда на всех волком смотрела за столом допросов, дикая, невменяемая, ненормальная, чьи тонкие руки, - казалось бы, зачем? - сковали тугими наручниками. Смотрели на неё, как на ненормального ребёнка, а Лиз, клянётся, проклинала всех и каждого, кто вообще заходил в пустую комнату для допросов и пытался выведать у неё что-то. Кажется, одному она прокусила ладонь, когда тот схватил её за лицо. Придурок ненормальный, руки бы подобрал. Будь воля Элизабет Эш, она бы отцапала ему всю руку, а потом прогрызла горло и впилась в него ногтями - какая жалость, что руки связаны.  Когда в пустую белую камеру зашёл кто-то, звенящий шпорами, этому кому-то очень сильно повезло, что Эш была прочно привязана к столу и максимум, который могла себе позволить: вскочить со стула и замахнуться. Цепь натянулась, а металл больно впился в кисти. Кажется, Лиз очень давно так не злилась.
- Я ненавижу тебя, Маккри, - шипела на него, как ядовитая змея, заламывая собственные пальцы, - я клянусь, я выйду отсюда и убью тебя, - как далеко это было от ласкового «Джесси», к которому они пришли незадолго до контрудара Овервотч.

- Мне казалось, я перестаралась, - кто бы мог подумать, что собственные истерики настолько утомляют. Уложив тяжелую от навалившихся мыслей и самой ситуации голову на мужское плечо, Лиз глубоко вздохнула, пробежавшись самыми кончиками пальцев по разукрашенному кровью и гематомами лицу, закусив щёку, - я просто очень на тебя злилась. Эш вообще была принципиальной по части нанесения тяжких телесных, просто потому, что не умела останавливаться. Наверняка, если бы не Боб, от очаровательной мордашки Маккри не осталось бы и мокрого следа, настолько сильно поглощала ярость молодую женщину. Свирепо, но не справедливо ли?

Лиз достаточно долгое время переваривает сказанное, серьёзно всматриваясь в карие глаза, прежде чем согласно кивнуть. Столько лет прошло, было бы глупо ожидать, что из Овервотча рано или поздно вернётся всё тот же болван Маккри, который мог брынчать на гитаре и нарываться на озлобленную Эш шутками про серебряную ложечку во рту. Сейчас она вряд ли кому-то позволит, шутить с женщиной, у которой в руках Гадюка - всё равно, что сидеть на бочке с порохом и играться со спичками. Однажды да вспыхнет. И всё же Эш тряхнула головой:
- Я поверю тебе, Маккри, в последний раз, - если он неглупый, то не будет испытывать терпение человека, который несмотря на все свои чувства всё ещё находится в кондиции прикончить его пулей в лоб, - я не даю вторых шансов. Ты - исключение. Ты меня кровью испачкаешь, дурак, - ворчливо отозвалась женщина, упрямо уперевшись ладонями в покатую грудь, чтобы Маккри убрал разбитый подбородок с её идеально белоснежной макушки. Эш недовольно хмыкнула, сдунув сливочный локон со лба, прежде чем обратить свое внимание на подозрительную тишину за пределами палатки.

- Мне некуда тебя положить, - честно призналась женщина, неловко оглядываясь по сторонам, запустив ладонь в гриву волос, - но я думаю, мы что-то придумаем. Ну, так что, Маккри? Добро пожаловать обратно? - он ведь тоже пропал под самое Рождество. Больше десяти лет назад. Лиз тогда банально не успела ему отдать неловко свернутый в обычную серую бумагу вязаный свитер с бутылкой хорошего виски. В пустыне - абсолютно бесполезная вещь, но отдающая душой и праздником, которого так часто в этой треклятой жизни не хватает. И всё же Лиз была рада, тому, что Маккри не ушёл. Пускай ему этого она никогда и не скажет.

[AVA]http://sg.uploads.ru/m40Zi.png[/AVA]

Лиз закряхтела, изо всех сил уперевшись ладонями в плечи, рьяно тряхнув головой и, кажется, врезав Маккри лбом по подбородку - нечего с ней в такие игрища играть!
- Пусти... Маккри! - ошалевшие красные глаза смотрят на мужчину диким зверем, когда стол больно врезается в поясницу, а сама растрепанная и с одышкой, будто бы пробежала не один километр. Эш дорогого стоит просто так взять и захлопнуть ярко-красные губы, чтобы не дышать через рот. Проходит пара секунд, прежде чем женщина оправдывается, - ты же знаешь, терпеть не могу дружеские объятия, тем более такие, с этой твоей... ручищей, ты мне чуть все кости не попереломал! - Эш бегло пригладила белые, торчащие во все стороны из-за излишнего прилива тактильностей волосы, гневно окинув Маккри этим своим фирменным взглядом. Который будто бы предупреждал, что ещё чуть-чуть и током ударит - даст все двести двадцать, жалеть не будет.

Эш нарочито безразлично хмыкнула - достаточно проявлений эмоций даже для Маккри, пусть довольствуется тем, что есть и возвращается с небес на землю.
- Ты явно давно не ночевал на зимней пустынной земле, - не глядя пошарив по старинному столу рукой, Лиз нащупывает такой же старый портсигар, потупив в него взгляд. Сигарет становилось меньше, а к городу они в следующий раз приблизятся не очень скоро. Эш помнила, что Маккри курил сигары, она, как-то изначально тоже пристрастилась к более дорогому способу снятия напряжения, но когда твое личико стоит шестьдесят с чертом миллионов особо не повыпендриваешься дорогими сигарами. Поэтому часто в портсигаре имели место быть и самокрутки, если по пути на очередной грабёж попадался неплохой табак. В основном - сигареты и всё. Холодным и отточенным движением длинные пальцы перехватывают сигарету, приставляя её к губам. Вспышка яркого света - в руках щелкает зажигалка, в горло попадает горьковатый табачный дым. Глубокая затяжка, чтобы унять тремор в пальцах.

Когда Лиз поднимает глаза, её лицо тут же вытягивается, брови удивленно приподнимаются вверх, а сигарета так и остается тлеть между пальцев, почти донесенная до пепельницы. Она с трудом пытается подавить смех, застрявший у неё в горле, но у Лиз это абсолютно не получается: секунда и женщина заходится в негромком и глубоком смешке, глядя на Маккри с долей сочувствия в глазах.
- Болван ты, Маккри, - заключает Лиз, глядя на свой галстук, так нелепо смотрящийся на лохматой голове ковбоя, изогнув губы в отдающей печалью улыбке. Пошёл второй десяток лет тому, как они в принципе не виделись, но  и сейчас в этом плечистом мужчине Эш узнавала того семнадцатилетнего Джесси, которому была слишком велика его ковбойская шляпа, - но я должна признать, тебе чертовски идёт, ковбой, - нахально подмигнув, Лиз сбросила длинную копну волос на одно плечо, слегка исподлобья поглядывая на Маккри. Так... вовремя появившегося снова в её жизни, - ну, раз с Рождеством, - вообще-то Эш не отличалась особенной религиозностью, но праздник любила, просто потому, что в её... семье она всегда отмечала его одна, с Бобом, а здесь были действительно живые люди, которые могли дать ей то ощущение. Волшебство? Вполне возможно.

Бутылка виски с характерным стуком граненым дном становится на до блеска отполированное дерево стола, прежде чем Эш снова затягивается сигаретой, глядя прямо в темно-карие глаза.
- Или я могу вернуть тебя к столбу на улице, где уж явно вся банда будет знать, что тебе дали второй шанс, а им никогда не дадут. Они-то давно уши греют, - короткий взгляд брошенный в сторону выхода из палатки, большего и не заслужили, Лиз хмыкнула, - ну, так что? - рука, обвитая колючим стеблем розы, протягивается к взлохмаченной каштановой голове, поправляя импровизированный бант.

- Наличием личной душевой мы похвастаться не можем, - Эш брезгливо сморщила нос, поборов в себе желание взять платок самостоятельно и оттереть кровь с вызывавшего странные эмоции лица. Про себя Лиз отмечает, что борода, которая была добротной гордостью Маккри, явно имеет все шансы быть сбритой, если ковбой так и не придумает, как начисто отмыться. В таких-то условиях... Первый вариант куда более вероятен. Эш зачесала длинный белоснежный локон за ухо, глухо промычав, когда Маккри со всей наглостью притянул её за ремень: благо, Лиз успела выставить ладонь и раздраженно упереться ей в крепкое мужское плечо, чтобы этот... этот ковбой не переходил грань дозволенного.

Лиз не вздрагивает, когда его человеческая рука касается необычно холодной кожи, притягивая к себе, чтобы коснуться губами сигареты. Только хмыкает.
- Ты же не куришь дешевый табак, - удивительно, но в красных глазах у Лиз появляются смешинки. Все совсем как тогда, как в юности, когда Маккри был слишком наглым и слишком себялюбивым, чтобы курить что-то кроме лежащих в его старом и затасканном портсигаре сигар. Тогда он всерьёз получал по лицу за каждое «Лиззи», но при этом все равно был сильнее её, чтобы вывернуть тонкие, совсем девчачьи запястья. А она рычала ему в лицо, вырывалась и лохматила белоснежный пласт волос. Сейчас она выглядела спокойнее и утомленнее: неужели смирилась?

Лиз никогда не прощала своим врагам оплошности, Маккри... просто повезло, если можно было так сказать. И если можно было принятие в банду снова назвать везением. На мгновение Элизабет даже подвисает, глядя в глубоко карие глаза, но вовремя берёт себя в руки. Голос Джесси буквально выдергивает её из-под воды, из-за чего женщина часто моргает, будто бы снова обретя фокус.
- Хочешь сказать, что мои ребята тебе не по зубам? - Лиз задумчиво убирает со лба Маккри прядь волос, прикусив щёку, - или что тебе не нравится их компания? Признаться, Эш конкретно так напрягла по-хозяйски легшая на её талию рука, но Лиз всего лишь фыркнула, как рассерженная кошка. Она могла дать понять Маккри одним взглядом, что он сейчас задорно приплясывает на острие ножа, но не стала. Только тоже сморщилась, когда Маккри хлебнул виски и зашипел.

Отобрала бутылку.
- Не самая приятная попойка, Джесси? - проворковала Эш, приложившись губами к не самому изящному горлу, сделав глубокий глоток, обжёгший горло. Глубокий вздох, Лиз мазнула взглядом по Маккри, прежде чем внаглую завалиться на кровать рядом, навязчиво скинув мужскую ладонь со своей талии, но при всем при этом без каких-либо зазрений совести, уложила белоснежную макушку на плечо, струсив с сигареты пепел, - дела пошли в гору, как видишь, узурпировала власть и собираюсь стать президентом, - насмешливо произнесла Лиз, удобнее устраивая голову на не очень предназначенном для лежания плече, - а твои как? Понравилось быть героем? - голос Лиз звучал откровенно оскорбленно, но глаз на Маккри женщина не подняла, только сделав очередной глоток виски.