То место, что было негласно объявлено базой нового Овервотч – после того, как все, кому оказалась не безразлична идея возрождения миротворческой организации явились на старый наблюдательный пункт, откуда шёл сигнал – было довольно тихим. Сравнивать с масштабами здания в Цюрихе в котором служил Гэндзи - так вся затея казалась какой-то.. Жалкой. Пустынные коридоры, эхом встречающие каждый шаг своих немногочисленных обитателей, пустующие площадки для транспорта и ангары, где гуляет ветер – всё это было блёклой тенью бывшей силы, остановить которую смогло только раздутое общественное мнение. И, пусть вновь собранные агенты старались не падать духом на этот счёт, тишина на базе оставалась явлением более, чем красноречивым, хочешь ты того или нет, но заставляющим, лицезрея пустующие комнаты, задаваться вопросом – а что мы хотим и что мы при это можем сделать?
Гэндзи, как один из самых нелюдимых из числа вновь собранных Овервотчем сил, с одной стороны чувствовал себя комфортнее всего, изредка заходя к прочно обосновавшемуся (вопрос – вообще покидавшему ли когда-то его?) в центре управления Уинстону, а остальное время привычно проводя в обществе самого себя. Но даже он понимал, что это не тот Овервотч, который может заставить хоть кого-то с собой считаться. Впрочем, киборг предпочитал размышлениям об этом тратить силы на попытки исправления ситуации, взявшись за поиски тех, кого сигнал о сборе вообще не нашёл, да и на Гибралтаре по этой причине проводил не так много времени.
Тем не менее, это всё ничуть не помешало, вернувшись на базу (на этот – как и нередко бывало – раз ни с чем: не получали бывшие агенты сигнал с Гибралтара, как правило, не случайно: кто-то при встрече с киборгом отказывался иметь дело с организацией, а кто-то - так и вовсе отрицал свою связь с ней когда-либо) и услышав позади себя семенящие шаги, удивиться.
''Лена'' – сразу решил киборг. Трейсер, кажется, неспроста получила – пусть и путём долгим и тернистым – свою способность: для неё время словно вообще не шло, и звание самого лёгкого нрава здесь точно по праву принадлежало ей. Только вот пытаясь подобраться к кому-то сзади, стоит делать это потише, особенно, если цель – киберниндзя, чьи тело и рефлексы просто заточены на то, чтобы противостоять нападениям сзади. Но Шимада решил не портить чужую забаву, позволить девушке осуществить задуманное.
В следующие секунды, когда на спину бесцеремонно запрыгнули, дракон усомнился в том, что слух его не подводит.
- Хана? – даже не пытаясь скрыть в голосе растерянность, спросил он. Пожалуй, если бы не обращение – видимо, врезавшееся в память не только ему – он бы не поверил своим ушам. Гэндзи машинально подхватывает взобравшуюся на спину девушку под колени, но ему нужно убедиться в том, что не собственная задумчивость сыграла с ним несмешную шутку, а следом не прозвучит заинтересованный вопрос – а кто такая Хана?
Он отпускает ношу и наклоняется назад – чтобы вынудить спуститься.
Нет, ему не показалось.
Знакомое улыбающееся лицо с розовыми полосками на щеках. Гэндзи настолько не ждал видеть его здесь, что всё ещё не верит, недоверчиво глядя на неё. Для дракона это место, всё это – было повседневной реальностью, а Хана – где-то там, оставшись далеко, в своём мире, существующем параллельно.
- Как ты здесь оказалась? – если недоверие во взгляде надёжно скрывает визор, то в голосе оно может дать себе волю и с радостью пользуется шансом. После возвращения Гэндзи из Кореи, всё закончилось недолгим разговором Уинстона о ситуации с морским омником и отрядом молодых людей, которые вынуждены испытывать колоссальные нагрузки, чтобы сдерживать нападения. Да, в коей-то мере это был их долг, долг Овервотча, но на данный момент корейский отряд, честно говоря, внушал больше уверенности в этом плане – несмотря на то, что в его рядах числились хрупкие девушки. И с тех пор всё, что напоминало о том дне – клочок бумаги с выведенным адресом, к которому Шимада обращался, изредка садясь за очередное письмо.
Ещё миг – и он крепко обнимает Хану, в какой-то момент даже приподняв её над полом. Какая разница, как.
- Письма – лучший способ общения, - тоном, не терпящим возражений, заявляет киборг, - Подожди, что значит – твои вопросы? Обратный адрес я не писал.